Исчезающий вид. Как увлеченный бородатый орнитолог тратит на птиц все, что на них же зарабатывает

>

Денис Китель относится к исчезающему виду белорусских орнитологов, которые большую часть своей жизни проводят вдали от людей. В теплые месяцы они селятся поближе к птицам в лесах, заказниках, болотах и на станциях кольцевания. Жизненный цикл таких орнитологов недолгий: из-за сложностей с поиском пропитания одни меняют сферу деятельности, другие — уезжают за границу. Предлагали уехать и Денису. А он остался. Ведь именно здесь, на родине, в Беларуси, он открыл пять новых для страны видов птиц и один — стрекоз. В прошлом году в составе экспедиции обнаружил белку-летягу, которую в наших краях 20 лет не регистрировали, в этом — окольцевал с товарищами около 11 тысяч пернатых и передал под охрану больше 2 тысяч га леса, которые могли спилить вместе с гнездами «краснокнижников». Сейчас у Дениса новая цель — вернуть в Беларусь сипух (это такие милые совы), которых у нас осталась всего одна пара.

Вы гуляли когда-нибудь по городу с орнитологом? Нет? Попробуйте. Возьмите знакомого бородатого (или не бородатого) биолога с членским билетом «Аховы птушак Бацькаўшчыны» (или без) — и марш на утренний «шпацыр». Попробуйте хоть раз увидеть свой город ушами. Слышите: «Бр-бр-бр»? Такое отрывистое, как барабанная дробь? Это сосед свой «жигуль» прогревает, забейте! Удалите этот интершум вместе с писком домофонов, гулом машин, цокотом каблуков по брусчатке, жалобным стоном автобусов. Очистите голову от шума улицы и прислушайтесь. Слышите короткое «фью-фью-фью»? Это снегирь, объяснит друг-орнитолог.

А вот громкое, раскатистое «кж-же-е-ек». Слышите? Сойка, подскажет ваш спутник. Нежное, певучее «плить-пить-пить» — щегол. Вроде бы знали о своем городе все, а тут, оказывается, целый дивный новый мир прячется под крышами, за ветками и кустами. И серая девятиэтажка уже не кажется такой унылой: там ведь на чердаке — домик сокола-пустельги. Да и к елям возле продмага стоит присмотреться — вдруг ушастую сову увидите?

Денис Китель из тех орнитологов, которые за час прогулки могут влюбить тебя даже в самый унылый город. Правда, экскурсии он проводит редко — не его это. А если и собирает группу, то ведет туристов в удаленные регионы страны, где обитают редкие для Европы виды птиц. Например, вертлявая камышовка. Поймать Дениса на малой родине, в Малорите, практически невозможно, хотя и здесь есть что показать. За 12 лет он построил в райцентре и окрестностях целый совиный мегаполис. Каждый год во время своих редких приездов он наматывает несколько десятков километров по лесам, полям, дубравам, чтобы обследовать состояние птичьего жилфонда и условия обитания. Морозным декабрьским утром мы присоединились к орнитологу на сезонный обход.

«В Малорите сов много, но их мало кто видит»

Найти дом Дениса в Малорите легко — ищите двор с максимальным количеством скворечников на квадратный метр. Возле дома Дениса их четыре. Один для галок, второй, покосившийся, облюбовали воробьи, в третьем живут скворцы, а четвертая деревянная кормушка возле подъезда для всех.

…Орнитологии Денис посвятил большую часть своей жизни. «Подсел», говорит, еще в старших классах школы.

— Была такая белорусская охотничья газета «Белорусский медведь». Был у них автор один из Барановичского района, он писал рассказы о своих охотничьих буднях. Не столько про охоту, сколько про наблюдение за природой, птицами. И сопровождал все это акварельными рисунками. Подписывался «Владимир Жуковский, село Деколы, Барановичский район». Я тогда был школьником. Написал ему письмо, что мне нравится, как он пишет. Завязалась с ним у нас переписка, а в 2003 году он пригласил меня на съезд АПБ. Я приехал, там познакомился с орнитологами из Малоритского района. Это и стало отправной точкой. А с Владимиром Жуковским мы до сих пор поддерживаем связь. Он для меня стал вторым дедушкой.

После школы парень окончил биофак Брестского государственного университета. Затем отучился год в магистратуре в Португалии по специальности «морская биология» и вернулся на родину.

На зимнюю инспекцию орнитолог выходит в полном обмундировании: берцы, камуфляжные штаны, походный пуховик и рюкзак со снаряжением за плечами. Экскурсовод сразу предупреждает, что зима — не лучшая пора для наблюдений: птицы не привязаны к своим домикам, поэтому шанс поймать кого-либо ничтожно мал.

Первым делом исследуем ели у общежития местного колледжа. Под стволами находим много погадок — это продолговатые непереваренные куски шерсти с костями.

— Совы заглатывают полевок полностью. Мясо переваривается, а шерсть и кости прессуются в комок и отрыгиваются. Если под деревом много погадок, значит, здесь есть совы, — объяснил Денис.

Изучив погадки, Денис поднимает голову вверх, пытаясь рассмотреть среди веток сову.

— Во-о-о-н, видишь, — показывает на продолговатый объект защитного окраса, — мимикрирует, не хочет, чтобы заметили.

Всматриваемся в указанную орнитологом точку — и сквозь ветви проступает силуэт ушастой совы. Сидит себе спокойно, смотрит.

— В Малорите сов много, но их мало кто видит. Думаешь, об этой сове знают те, кто учится в этом колледже? Нет, конечно. Поэтому даже здесь, возле людей, она чувствует себя спокойно.

После колледжа проверили ели и туи возле детского сада. Возле стволов нашли погадки, но ушастых сов за ветками на этот раз разглядеть не удалось.

«Хочу, чтобы были совы везде»

Садимся в машину и едем за город на дачные участки возле деревни Мельники, где весной гнездилась серая неясыть. Сам по себе вид не особо агрессивный. По словам Дениса, атакует только одна из десяти особей. Та, что поселилась в домике возле дач — именно такая. В прошлый раз она набросилась на Дениса во время кольцевания птенцов.

— Когда ты лезешь в гнездо, она летит в тебя и бьет лапами в наивысшую точку: руку или голову. Поэтому лучше руку подставлять. Удар ощутимый, поэтому мы в гнезда лазим в шлеме и защите. Главное — знать, как она будет бить, и приготовиться, чтобы не свалиться, — объяснил орнитолог.

Домик серой неясыти находится недалеко от дороги. Эту деревянную будку с дыркой в углу Денис повесил 12 лет назад. В природе неясыти селятся в дуплах, поэтому жилище ей орнитолог построил с крышкой. В центре будки под окошком — круглое отверстие от пули охотника.

Неясыти сегодня на месте не было, но и без нее в зимнем лесу есть за кем понаблюдать.

— Слышишь? Это длиннохвостые синицы поют, — не поднимая головы говорит Денис, — и поползень. Вот поползень так «чвик-чвик-чвик», а вот этот фон «си-зи-зи-зи-зи» — это длиннохвостые синицы. И чижиков слышно. Можно прийти и не увидеть ни одной птицы — но услышать десять разных видов.

Совы — главное увлечение Дениса. За 12 лет он построил и установил в Малорите и окрестностях около 150 совиных домиков. Птичий мегаполис возвел по двум причинам: во-первых, пара ушастых сов съедает за сезон около тысячи полевок, что помогает сохранить урожай местным хозяйствам. Вторая причина — эгоистичная:

— Я хочу, чтобы были совы везде. Желательно поближе ко мне, чтобы я их мог контролировать, проверять и кольцевать.

Домики Денис строил за свои деньги, устанавливал сам. Пытался, говорит, договориться с местными властями, чтобы получить какое-никакое финансирование под инициативу, но получил ответ в духе: «Денег нет, но вы держитесь». Ну и ладно, держится.

В будущем совиных домиков станет больше. Новые жилища появятся не только в Малоритском, но и соседних районах.

Давняя мечта Дениса — вернуть в Беларусь сипух. На сегодняшний день у нас в стране известно лишь об одной паре этих сов, которые гнездятся на ферме под Каменцем. Для того, чтобы птица прилетела, необходимо создать ей условия. Денис решил построить в Малоритском, Брестском и Каменецком районах 20 искусственных гнездовий. Под эти цели он организовал на краудфандинговой платформе сбор средств. Деньги нашлись за два дня. Вместо заявленных необходимых 1680 рублей люди перечислили почти в три раза больше.

Вскоре авторы проекта закупят материалы, построят домики — и к весне развесят их на фермах, чтобы к сезону гнездования сипухам было где осесть.

Как спасти лес от вырубки

После инспекции совиных домиков возле малоритских дач мы едем на запад района, ближе к украинской границе. Проезжаем поле, окружающее островок хвойного леса. Если бы не Денис, этих деревьев там не было бы.

— Я как-то шел через лес в Малориту и нашел гнездо филина. Записал GPS-координаты и пошел дальше, чтобы не спугнуть — а то филин мог улететь и оставить птенцов умирать. Через месяц я туда вернулся. В гнезде остался только один птенец. Филин его кормил крысами с фермы.

В Беларуси филин — «краснокнижник». Денис написал письмо о своей находке в лесхоз, чтобы передать участок под охрану. Копию обращения направил в организацию, которая занимается сертификацией.

— Есть такая штука — сертификация лесхозов. Для того, чтобы продавать свою продукцию по хорошей цене иностранным фирмам, типа IKEA, им нужно получить сертификат. А одно из требований для его получения — соблюдение экологического законодательства. Там есть пункт о том, что если на территории проживает краснокнижный вид, этот лес не может быть вырублен. Они, конечно, могут пойти и спилить, но сами потом не будут рады — это будет поводом для приостановки действия сертификата, — объяснил Денис.

Орнитолог обустроил в гуще леса для филина просторное гнездо. И сегодня во время обхода взобрался на дерево, чтобы обследовать площадку: говорит, состояние хорошее — в ремонте не нуждается.

«Месяц можно поработать — и потом на эти деньги жить несколько месяцев»

Денис — орнитолог-фрилансер. Живет на деньги, которые получает от сотрудничества с общественными организациями и частными предприятиями. В этом году истек его двухлетний контракт с охотничьим хозяйством «Красный бор».

— Бизнесмен арендовал охотничьи угодья в Красном бору и создал там охотхозяйство. У него есть научно-практический центр по охотоведению. Эта структура заключает договоры с разными людьми и организациями для проведения определенных исследований. Я у них изучал орланов и сов.

Кстати, здесь есть история. Во время работы в Красном бору Денис пометил GPS-передатчиками двух взрослых скоп, которых назвали Лена и Вова. Цель — изучить места обитания и пути сезонной миграции. В конце сентября орнитологи получили данные. Оказалось, что Вова успешно преодолел 5635 км и прилетел на зимовку в Африку. Обосновался у реки в 130 км от столицы Нигерии города Абуджа. В Беларуси ему приходилось наворачивать десятки километров, чтобы прокормить себя, самку и трех птенцов. А в Африке Вова расслабился. Живет один, охотится на небольшом озере. Лена осела в соседнем Чаде.

Свободная форма занятости, с одной стороны, не привязывает его к кабинету и позволяет заниматься полевой работой. С другой — нет стабильности и постоянного заработка.

— У меня нет основного места работы. Я всегда в поиске. Когда сезон приходит, работаешь с туристами. Это не совсем мое, стараюсь отойти от экскурсий. Но такая работа хорошо оплачивается. Месяц можно поработать — и потом на эти деньги жить несколько месяцев. Плюс ко всему, есть разные проекты, на которых можно что-то получить.

Сыч вылетел из своего домика в заброшенном здании

Заработанные на птицах деньги Денис на них же и тратит: покупает материалы для строительства совиных домиков, кольца, сетки, оборудование. Четвертый год подряд он волонтерит на станции кольцевания, которую вместе с единомышленниками построил в Витебской области. В этом году ребята «пометили» около 11 тысяч птиц:

— По кольцеванию ты можешь понять, как вид живет. Среди людей вот принято узнавать, как дела у условных Ивановых, а мне вот интересно, как совы живут. Станция эта — чисто наша инициатива. В прошлом году я потратил своих 600 евро на покупку колец. В этом году мы собрали около 1000 евро через краудфандинг. Оказалось, что в Беларуси люди готовы жертвовать на такие цели деньги. Здорово, что и у нас в стране такие инициативы можно раскручивать.

На станции Денис открыл три новых для Беларуси вида птиц. Еще два — в экспедициях.

— Я как-то читаю новости и вижу, что какая-то девочка открыла новый для Беларуси вид коловраток. Ей сразу стипендию президента дали, слава, все дела… У меня, блин, шесть новых видов для Беларуси: пять птиц и стрекоза. Сколько я за них получил? Ни-че-го, — смеется собеседник.

«Хочется, чтобы сюда иностранцы приезжали»

Через четыре часа возвращаемся в Малориту. По лесам, полям, фермам и огородам мы прошли больше 7 километров и обследовали около десяти совиных жилищ. В следующий свой приезд на малую родину Денис пойдет по новому маршруту, чтобы обследовать другие домики. Глядишь, к началу нового сезона гнездования получится завершить инвентаризацию, чтобы в следующем году вести учет совиного заселения. Работы орнитологу-фрилансеру хватает:

— Мне в этом году в Германию предложили поехать на год, чтобы на станции кольцевания поработать. Отказался — не хочу целый год здесь терять. Я знаю, чем мне в Беларуси заниматься. Мне хочется, чтобы сюда иностранцы приезжали. Я патриот. Не в том смысле, что «За Беларусь» и все такое. Мне нравится наша природа и хочется делать все для ее сохранения. Не знаю, как долго у меня это получится.